Быков: «Россия сейчас любит своих детей мертвыми, живыми она их не воспринимает»

— Как Россия понимает свою миссию, понимает ли она ее как распространение законов «русского мира» на весь остальной мир, чтобы неухоженной стала вся остальная земля, или она понимает все-таки этот мир, как больной и неудобный для жизни, — задался важным вопросом Дмитрий Быков на канале Ходорковский LIVE. — «Мы пришли со своими танками, чтобы разрушить ваш уют». Ок, но что вы предлагаете взамен?

Я все время пытаюсь понять, что принесла Россия, например, Донецку. Давайте сравним, как Россия защитила жителей Донецка, которые были для нее предлогом для начала этой войны.

Она их защитила так, что погнала на войну, чего они в массе своей совершенно не хотели. Для того, чтобы мотивировать этих людей на войну, приходится очень сильно их заставлять.

А что касается комфорта или удобства жизни, или просто возможностей для работы, современный Донецк или Луганск предоставляют такие возможности?

Может ли кто-то хотя бы в Украине позавидовать тому «русскому миру», который Россия принесла на эту территорию? Да, она раздала паспорта, но эти паспорта означают причастность к чему? Это возможность попасть «на подвал», возможность потерять свой бизнес, который у тебя «отожмут», возможность в любой момент быть мобилизованным из любой точки при любом состоянии здоровья.

Допустим, мы говорим, что Россия пытается распространить во всем мире свои ценности. Покажите мне хоть одну такую ценность, которая бы ни вызывала у человека панического ужаса?

Неужели главная ценность «русского мира» — это то, что с тобой можно сделать все, что угодно?

В результате, главная жизненная программа путинского режима —это захватить мир и весь сделать непригодным для жизни.  Подозреваю, что у них не получится.

При этом писатель видит совершенно простой выход из ситуации и объясняет, почему российская власть от него отказалась.  

— Люди в России как опилки, попадающие в магнитной силовое поле. Это поле можно менять, можно создавать ситуацию ненависти, которая создана сейчас. Я допускаю, что в этой ситуации проще управлять. Разделяй и властвуй — это очень древний принцип.

Страна, которая мотивирована ненавистью, которая охвачена злобой, являет собой довольно пластичный материал для власти и сплачивается вокруг власти.

Война — это вообще легкий способ подарить себе легитимность. Это понимали во все времена.

Можно ли создать в России атмосферу, в которой ненависть не будет доминантой, в которой у людей будет и солидарность, и желание что-то строить, и доверие? Наверное, можно, в России, пусть недолго, но бывали и такие времена.

Иными словами, можно сделать так, что в РФ люди будут прилично себя вести. Для этого надо всего два условия.

Во-первых, меньше страха, потому что страх — главный источник агрессии. Надо прекратить нагнетать ужас, запугивать людей: доносами, судами, расправами, отъемом денег и т.д.

А второе — дать людям в руки дело. Поставить хотя бы какую-то минимальную задачу, но он (Путин – С.) поставить ее не может. Вместо этого задача — уничтожение украинцев.

Нужно на самом деле наметить какие-то самые ерундовые, но тем не менее необходимые задачи: поднять образование, поднять медицину, более или менее обустроить хоть какое сельское хозяйство — в общем, прекратить уничтожать и начать созидать. Тогда атмосфера очень быстро исправится.

Но дело в том, что Путину не нужна хорошая атмосфера в стране, не нужны трудящиеся и не нужны профессионалы. Потому что на фоне этих профессионалов кто он такой?  — говорит Быков.

Как и многие, он также сравнивает нынешнее время с «лихим 90-ми», однако выводы делает не популярные.

— Те люди, которые сейчас ругают 90-е, они ругают их не за то, за что следовало бы ругать. Они ругают их за отсутствие порядка. Уверяю вас, сейчас порядка гораздо меньше. Если понимать под порядком, грубо говоря, объективность судопроизводства или, по крайней мере, заслуженность карьеры и т.д.

Сейчас наружу или наверха поперло лояльное дерьмо. Дерьмо, у которого есть единственное достоинство — оно соглашается с начальством.

Когда-то Виктория Токарева сказала: «В России исчезли профессии, остались две — богатые и бедные». Сегодня эта ситуация немного другая, сегодня остались только лояльные и «враги народа».

Я бы сказал, сегодняшняя Россия — это, условно говоря, Россия 90-х, лишенная при этом малейших клапанов для выхода пара. Это котел, в котором этот пар копится. Другое дело, что в нем не так уж много всего варится, не так уж много там осталось и воды, и ингредиентов, для того чтобы какой-то пар вырывался.

Сегодня это просто котел, который праздно накаливается. Там уже и пара то почти не осталось, который мог бы рвануть. Будем ждать, пока он появится, — приводит аллегорию писатель.  

Быков рассуждает и об ужасных инструментах путинской России, которые она применяет для достижения своих целей.

— Сегодня в России вместо блатной культуры, вместо криминальной субкультуры нарастает очень опасное сектантство. Это новая, отчасти криминальная, отчасти религиозная, отчасти идеологическая субкультура.

Нарастает и уже глубоко запустила метастазы и щупальца изуверская чекистская секта, которая всегда здесь была, но, по крайней мере, не занимала властвующие позиции.

И эта секта, отстроена на двух идеях. Обе очень опасные.

Первая — внешний мир нас ненавидит, для нас опасен и желает только сожрать наши ресурсы. И вторая — через боль и страдания человек умнеет и что-то понимает.

В современной России пытают всю страну. Максимально ухудшить условия жизни — именно к этому призывают: никаких радостей, развлечений, даже удовольствия в виде труда. Человек не должен испытывать удовольствие.

Какая-то тотальная ангедония, сплошное мучительство, самоограничения, аскеза, доносы, мучения друг друга, пытки как главное занятие.

Я думаю, у нас скоро появится институт, который будет подробно инструктировать, как именно пытать, чтобы это было больнее.

То есть две эти вещи — жизнь как непрерывная пытка и жизнь как непрерывная борьба с внешним миром — на которых базируется эта секта, гораздо опаснее любого криминала, потому что именно из этих двух вещей состояла опричнина. А по большому счету кроме опричнины в России нет ничего, — делает вывод Быков.

Затрагивая интимные темы, в прямом и переносном смысле, он раскрывает суть отношений в современном российском обществе, над которым ставят чудовищный эксперимент.   

— Мастурбация как раз и станет главный занятием.

В некотором смысле все эти призывы — избавиться от внешних связей — это как раз и есть главные страдания прыщавого подростка, с которым никто не хочет. Ему остается, конечно, только мастурбация.

Если говорить о сексе в прямом смысле, то в России не произошло сексуальной революции, потому что сексуальная революция приводит к увеличению любви. В России произошел сексуальный бунт, бессмысленный и беспощадный.

И действительно, мне кажется, что культура любви, культура взаимного уважения, совместного создания семьи, совместного преодоления трудностей сегодня в России упала так же, как и любая другая культура.

Любовь предполагает контактность, предполагает сопереживание. С кем и как могут контактировать люди, главная цель которых пытать собственных детей, которые вырастают не такими, как нам хочется?

Пытка — главное занятие современной России.

В этом-то и весь ужас, что современная Россия практически разучилась любить. Россия любит сейчас своих детей мертвыми. Живыми она их не воспринимает.

Секс, конечно, не запретят, его загонят в подполье, в подсознание, чтобы он тоже приобрел все черты взаимного мучительства, шантажа, а не черты взаимопонимания.

В России все хотят сделать подпольным и мрачным, не только секс, но и чтение, учебу, дружбу не с теми, с кем не надо. Россия под руководством Путина, безусловно, испытывает очень сильные эмоции, но это эмоции адского порядка. 

Не мною выдумано, но когда государственный садизм доходит до апогея, это начинает сказываться на отношениях друг к другу.

Проникновение на все этажи жизни государственной идеологии садического мучительства приводит только к тотальному разрыву коммуникаций. Россия никогда не была так разобщена.

Да и как она может быть не разобщена, когда люди не верят друг другу, и дело не только в доносах. Дело в том, что все смотрят друг за другом на один предмет — какую еще найти уязвимость, как подставить соседа, как еще доминировать над ним.  

Когда себя не за что уважать, можно уважать за то, что «я лучше, чем он». Боюсь, что в таком дурном моральном состоянии Россия еще не была никогда. Именно поэтому мне, честно говоря, с таким трудом верится в возможность ее излечения, — заключает Быков.