Дневник войны, глава 23: «Когда слышим сирену, которая, как правило, заканчивается прилетами по украинским городам, говорим – бледина летит»

В Кривом Роге очень часто звучат сирены: иногда их бывает около 15-20 за сутки. Сигнал воздушной тревоги может длиться десять минут, а иногда четыре часа.

Это весьма сомнительное «развлечение» – днем на него не очень обращаешь внимание, отвлекаясь будничными делами. А вот ночью этот звук разрывает барабанные перепонки, не пугает, но очень сильно раздражает. В воображении всплывает картинка, как какой-то российский зомби-военный, следуя приказам из бункера, решает будешь ты сегодня спать или нет. 

В населенные пункты области стабильно прилетают российские ракеты, круша железнодорожную инфраструктуру и гражданские объекты. Села, граничащие с чертой города, тоже регулярно поддаются вражеским обстрелам из «Ураганов», ствольной артиллерии, танков и минометов, залетает и боевая авиация.

Большинство людей эвакуировалось из опасных зон, но, к сожалению, смерти тоже случаются. Нередко, игнорируя правила безопасности и следуя внутреннему любопытству, люди сами обрекают себя на гибель. Уже несколько раз жители местных сел подрывались, поднимая с земли кассетные боеприпасы.

Иногда для того, чтобы пришло осознание того, что все это происходит на самом деле и может коснуться каждого, нужно ощутить ужасы войны на собственном опыте.

Знакомый рассказывает, почему перестал наконец игнорировать сигнал воздушной тревоги.

– Гудела сирена. Я готовил ужин на кухне. Услышал необычный приближающийся звук, и подошел к окну посмотреть в чем там дело. И вижу, что прямо на меня летит огромная металлическая штуковина. В голове пронеслось: ракета. Сказать, что я испугался – ничего не сказать.

Телом сразу овладевает какой-то животный страх и онемение. Перед глазами проносится вся жизнь. По спине стекают капли холодного липкого пота. Это жутко. Жутко до рвоты. Мой дом стоит на возвышенности. Видя траекторию ракеты, я был уверен, что она попадет сюда.

Через мгновение я услышал характерный глухой звук взрыва и приготовился, что сейчас меня раздавит бетонной плитой дома. Пронесло. Прилет был в нескольких километрах. С тех пор я в обязательном порядке, ночью и днем, слыша сигнал тревоги, хватаю жену и бегу в укрытие. Все по-настоящему. Это война, – делится он.

Только вот то, что все это по-настоящему, не объяснишь детям. Во-первых, я не представляю, как родитель может рассказать пятилетнему ребенку о войне – это само по себе уже трагедия. Во-вторых, как может смерть осознаваться ребенком?

В детском мире все бессмертны, ты по определению просто не можешь умереть. Поэтому маленький мальчик, потерявший маму, каждый день ходит к ее могиле во дворе многоэтажки и приносит ей завтрак. Поэтому дети, идущие по улице и вглядываясь в гул над головой от крылатой ракеты, кричат: «О, как игрушечный самолетик!». Поэтому ребенок отказывается садиться в инвалидное кресло, не понимая, «как это, нет больше ножек?».

Ответная реакция многих людей на ужасы войны – это юмор. Какая-никакая психологическая отдушина. Кажется, за три месяца войны украинцы стали первоклассными творцами черного юмора. Теперь, когда мы слышим сирену, которая, как правило, заканчивается прилетами по украинским городам, говорим «бледина летит».

Иными словами – «безобразная летучая с**а». Несмотря на обсценное происхождение, слово занесли даже в словарь Urban Dictionary. Так и живем, смех сквозь слезы.