Фридман: «Лукашенко понимает, что может оказаться в Гааге раньше Путина»

Депутаты Европарламента призвали Международный уголовный суд рассмотреть возможность выдачи ордера на арест Александра Лукашенко. Они заявили, что Беларусь несет ответственность за ущерб, причиненный Украине в связи с войной, и преступления, совершенные в том числе из-за роли беларусского режима в незаконном вывозе детей.

О том, как события могут развиваться дальше, Филин побеседовал с политическим обозревателем Александром Фридманом.

— Какова вероятность того, что на Лукашенко выпишут такой ордер?

— Мне кажется, что эти шансы повысились, так как речь идет о заявлении на определенном уровне. И все же здесь необходимо понимать, что это скорее резолюция с предложением. Она не имеет большого влияния.

Но если мы посмотрим на все в контексте происходящего, то такая вероятность возрастает. Я бы обратил внимание на заявление украинского МИД, которое фактически требует от Международного уголовного суда выдачи ордера на арест главы Беларусского общества Красного Креста Дмитрия Шевцова.

И здесь все предельно просто: и Шевцов, и Талай — рядовые исполнители. Они играют приблизительно ту же роль, что и уполномоченная по правам ребенка при президенте России Львова-Белова в российском контексте.

Это не того масштаба фигуры, чтобы ими отдельно занимались. И если что-то будет делаться в отношении Талая и Шевцова, то очевидно это будет касаться и Лукашенко. Так что все, что происходит сейчас в этом ключе, повышает вероятность выдачи ордера. 

Пока что не выглядит, что его выдадут со стопроцентной вероятностью, но она растет. И можно предположить, что вся появляющаяся информация будет внимательно изучаться. И я бы здесь привел в пример подробную публикацию в британском издании The Telegraph, в которой ее авторы отследили все эти механизмы и роль Беларуси.

Очевидно, что подробностей на эту тему будет все больше и больше. И это может привести Лукашенко к определенным неприятностям. И для меня сейчас более вероятным кажется то, что такой ордер на него будет скорее выписан, чем наоборот.

— Западная пресса пишет о негласном стремлении Турции и Саудовской Аравии поспособствовать возвращению домой украинских детей из России и Беларуси. Можем ли мы предположить, что за этим стоят Минск и Москва?

— Я думаю, что они действительно пытаются это сделать. Но они не понимают при этом главного: даже если российские и беларусские власти пойдут на это, вернут детей, это все равно не приведет к отмене ордера.

Ведь мы сегодня находимся в такой ситуации, что для отмены ордера для Путина нужно найти серьезные причины. Преступлений против гражданского населения Украины все больше и больше. И эта история с детьми — всего лишь один из компонентов общей картины.

Поэтому, если детей все же вернут, а мне кажется, что со стороны России здесь просматривается желание просто потянуть время, то все равно принципиально ничего не изменится.

Но если допустить, что такие переговоры действительно идут, то это означает, что для Москвы ордер на арест Путина является большой проблемой. И то, в какую это превратилось проблему, стало понятно в последние дни после истории с визитом на саммит в ЮАР.

Это большая неприятность для Путина, во время проведения саммита он прочувствует собственную неполноценность — и на политическом уроне, и на личном. И здесь бросается в глаза вся эта дипломатическая эквилибристика властей Южно-Африканской Республики.

У ЮАР уже есть опыт отказа от ареста людей, которых разыскивал Международный уголовный суд. Речь о бывшем президенте Судана Омаре аль-Башире. На него был выписан ордер на арест, он находился в ЮАР, при этом его не арестовали.

То есть, если бы власти этой страны снова решили бы пойти на такой принципиальный шаг, то они могли и не арестовывать президента России.

Но проблема в том, что в случае с аль-Баширом давление на Кейптаун было куда более слабым, чем в случае с Путиным. И в итоге с ним власти ЮАР решили поступить иначе.

Это серьезные неприятности. Лукашенко это видит, и ему, как мне кажется, очень неуютно от таких новостей. И здесь возникают вопросы по поводу заявлений Шевцова. Я бы сказал, что они вызывают двоякое впечатление.

С одной стороны, он ведет себя столь же глупо, как и Львова-Белова, фактически предоставляя доказательства личного участия в вывозе украинских детей. Да, это глупо. Ведь известно, что он не является самостоятельной фигурой в беларусской политической системе.

Когда Шевцов и Талай что-то делают, то делают это либо по приказу Лукашенко, либо по согласованию с ним. И все эти заявления Шевцова в сегодняшних условиях очень плохо отражаются на беларусском правителе.

Зачем они все же это делают? Мне кажется, хоть это и очень наивно с их стороны, Талай и Шевцов пытаются взять всю ответственность на себя. Мол, это они сами делают, это их инициатива, а Лукашенко к этому не имеет ни малейшего отношения.

Может, власти взяли на вооружение такую тактику. Но кого они хотят таким образом переубедить? Не знаю, ведь всем понятно, что без Лукашенко в Беларуси такие решения не принимаются.

— Если эта попытка списать все на рядовых исполнителей будет безуспешна, на что еще может пойти Лукашенко, чтобы избежать участи Путина? Есть ли у него еще какие-то варианты?

— Думаю, что есть. Как свидетельствуют события последних дней, он играет в одну и ту же игру: повысить ставки, чтобы потом их на что-то разменять.

Это то же самое, что он безуспешно делал в 2021 году, спровоцировав миграционный кризис. Даже тогда, когда стало ясно, что ответ будет жестким, он продолжал нагнетать, пока окончательно не проиграл в той истории.

Ведь если мы посмотрим с сегодняшней перспективы, миграционный кризис стал тотальным поражением беларусского режима. Целью Лукашенко тогда было разменять миграционный кризис на определенные санкционные послабления.

Сейчас что-то похожее наблюдается в случае с «вагнеровцами». Если мы исходим из того, что в этой истории Лукашенко проявляет определенную самостоятельность, а не действует по приказу из Москвы, то проведение учений с участием наемников на границе с Польшей — это старая лукашенковская стратегия: «Не трогайте меня».

Не будете выдавать ордер, не будете еще больше усложнять мое положение — тогда и они отойдут подальше от границы. А если нет, то «вагнеровцы» будут находится здесь на постоянной основе. Возможно, именно такая сейчас идет игра.

А в дальнейшем, как я эту ситуацию оцениваю, не исключено, на самом деле, что из Лукашенко можно и кое-что вытянуть.

Если бы с ним кто-то вступил в переговоры, объяснил, что у него сложилась вот такая ситуация — либо на тебя выпишут ордер, либо ты сделаешь что-то в отношении политзаключенных, еще что-то — возможно, это и сработало бы.

Это абсолютно возможно, ведь речь в случае с Лукашенко идет о глубоко личном. У него есть ряд братьев-диктаторов, назовем это так, которых он очень хорошо знал, с которыми он встречался лично.

И которые сами оказались в такой ситуации. Тот же аль-Башир, Милошевич, Каддафи. Лукашенко, как и они, правит безъядерной страной. Он понимает, что может оказаться в Гааге гораздо быстрее, чем Путин. Он ясно это понимает и реально больше, чем Путин, остерегается этого.