«Вредное это оказалось дело – идти на компромиссы с тем, кого не устраивает сам факт твоего существования»

— Война с Ганнибалом нанесла римлянам такую глубокую психологическую травму, что даже полвека спустя они считали Карфаген главной угрозой своему существованию. Хотя, казалось бы, какая там от этого Карфагена была угроза? После Второй Пунической войны карфагеняне провели такую полную демилитаризацию, что они не могли себя защитить.

Про не могли себя защитить я, кстати, имею в виду в буквальном смысле этого слова. По условиям мирного договора Карфаген не имел права на наступательные войны, а мог вести только оборонительные. А то, какой у войны статус решал римский сенат.

И, конечно, нашлись желающие этим воспользоваться. Царь соседней страны Нумидия Масинисса был, во-первых, союзником Рима, а во-вторых, очень справедливым человеком. И как справедливый человек он выступал за справедливое перераспределение жизненных ценностей. Потому что в Карфагене, даже после пятидесяти лет выплат Риму контрибуций, жизненных ценностей было все равно много больше, чем в Нумидии.

Поэтому царь регулярно грабил своего соседа присваивая себе не только движимое, но, иногда и недвижимое имущество. В смысле захватывал принадлежащие Карфагену территории. А когда карфагеняне просили римский сенат что-нибудь с этим сделать, сенат делал вид, что ничего не замечает.

В конце концов карфагеняне не выдержали и решили защитить себя сами. И вот тут-то римский сенат сразу все заметил. Сенат обвинил Карфаген в злостном нарушении договора о демилитаризации. Карфагеняне испугались и сказали, что они готовы к любым разумным компромиссам.

Сенат потребовал начать компромиссы с полного переформатирования текущего правительства. Карфагеняне сделали своему правительству переформатирование, как их об этом просили – казнили всех членов текущего правительства, кроме тех, кто успел сбежать. Новое правительство состояло из сторонников разумного компромисса любой ценой.

После этого сенат отправил в Африку консула, чтобы провести инспекцию на месте. А чтобы консулу не было одиноко, вместе с ним сенат отправил армию в 80 тысяч человек. Ну просто посмотреть.

Прибыв на место, консул потребовал, чтобы карфагеняне прекратили военные действия против римского союзника и дали союзнику то, что он просит. Склонное к компромиссам правительство согласилось.

Но оказалось, что это требование консул выдвинул просто, чтобы затеять разговор. После того, как оно было выполнено, консул потребовал, во-первых, выдать заложников, а во-вторых, заплатить Риму штраф за беспокойство. Ну чтобы перевести на самоокупаемость операцию по транспортировке 80 тысяч солдат в Африку.

Склонное к компромиссам правительство не стало спорить.

Но, как ты понимаешь, это тоже было еще не все. Чтобы у карфагенян в принципе никогда больше не возникало искушение воевать, консул потребовал от них провести тотальную демилитаризацию. То есть, выдать вообще все оружие, которое хранилось в городе. А когда склонное к компромиссам правительство попыталось что-то возразить, консул сказал: «Зачем оружие тем, кто искренне хочет мира?»

Ну и на этот аргумент возразить уже было нечего. Говорят, римлянам передали 200.000 единиц оружия и 2.000 катапульт. И тогда римский консул огласил следующее требование: карфагеняне должны были покинуть свой город и поселиться в том месте, которое им укажет римский сенат.

Это требование было таким шокирующим, что некоторые члены правительства склонного к компромиссам даже не решились вернуться с ним в город. А те, которое вернулись, были переформатированы разъяренной толпой.

Несмотря на полную демилитаризацию Карфаген оборонялся еще три года, но, в конце концов, пал. Уцелевших жителей римляне продали в рабство, город разрушили до основания, а место, на котором он стоял, засеяли солью.

В общем, вредное это оказалось дело – идти на компромиссы с тем, кого не устраивает сам факт твоего существования.