«Выпускники Академии искусств снимают свадьбы. Понятно, почему у нас нет кино?»

Она просто одержима кино. Иначе не сняла бы свой первый фильм без спонсоров и грантов, и не потратила бы на него подаренные мамой две тысячи долларов и уж точно не нашла бы актеров-волонтеров и операторов, которые бесплатно согласились бы работать четыре месяца.

Автор сценария и режиссер фильма о белорусских подростках Влада Сенькова в рамках проекта «Жизнь (не)обыкновенного белоруса» рассказала нам, кто виноват, что в нашей стране почти не делают хорошего кино, почему жители поселка, где проходили съемки, решили, что ее фильм – порно, и как замахнулась на Канны.

Влада Сенькова: «Когда Олег Хоменко прочел синопсис, он не поверил, что можно снять полнометражный фильм за 2000 долларов, и сказал, что это попахивает Кустурицей».

О чем фильм?

Пятеро подростков отправляется на дачу отмечать день рождения. Один из них берет с собой свою маленькую сестру. Погода благоволит празднику, пиво льется ручьями, на весь дачный поселок орет рок-н-ролл, гормоны зашкаливают.

Наутро последствия бурной вечеринки осложняет один факт: маленькая девочка пропала. В разгар спеющего лета, разыгравшегося похмелья и сплетенных интриг друзья идут на все, чтобы спасти младшую сестру товарища, раскрывая по-новому себя, друг друга и природу. За эти два дня они навсегда проведут черту между детством и взрослением.

О фильме «Граф в апельсинах» широкая аудитория услышала после того, как его создатели начали кампанию по сбору средств на озвучку и цветокоррекцию на сайте Бумстартер.

Влада вспоминает, как просила людей о репостах, но ответом было молчание. В итоге режиссер послала всех подальше: «Вы потратили часы на «сто пиццот» комментов трейлера, высказали желание посмотреть фильм, но даже палец о палец не ударили, чтобы попросту сделать репост. Действительно: военная ситуация, котики, сиськи и ваши селфи как-то фигово смотрятся рядом с просьбой о помощи неизвестных попрошаек. Хотите быть в жопе, будьте, но не говорите потом, что в Беларуси мало хорошего кино. Вы сами в этом виноваты».

Все обиделись, но процесс пошел, говорит Влада.

— Это настроило многих против меня. Но мне плевать. Я снимаю кино и не пытаюсь лепить образ идеального человека, который подает пример. Я написала то, что думаю, и, в общем-то, это сработало. Кто-то оскорбился, а кто-то перевел нам деньги или сделал репост.

Владе удалось собрать заявленную на Бумстартере сумму – 70 000 российских рублей (или 2 000 долларов).

— На самом деле нужно $ 4000 и еще 1000 на свет. Но я понимала, что если я выставлю сумму $ 5000, мы их не соберем, а политика на Бумстартере такая: если ты собираешь заявленную сумму или больше, то получаешь эти деньги. Если не собираешь — не получишь ни копейки. Поэтому я решила: лучше по частям найти эти деньги, чем остаться ни с чем.

Меня тронуло, что многие в нас поверили.

Единственное, чего не понимаю, зачем мне писать в личку комментарии типа «трейлер посмотрел, пурга какая-то». Считаю, потрать свое время на что-то более продуктивное: сними кино, напиши книгу.

— Может, это белорусская черта: вместо того, чтобы создать свое, нам проще обсуждать, как плохо кто-то что-то сделал?

— Наверное, это общечеловеческое. Я видела, что таким образом на Youtube обсуждают иностранные фильмы. Наша проблема — в другом. По моим наблюдениям, белорусы все новое и творческое заведомо воспринимают плохо. Ты не смотрел кино, но знаешь, что оно будет плохое. Только когда к тебе приходит признание в России, например, тогда ты становишься звездой у нас. Я поражаюсь. Мне что, надо поехать на европейский фестиваль или в Россию, чтобы вы меня здесь приняли? Мне важно признание ваше изначально, потому что я – ваша.

— Где ты собираешься брать недостающую сумму на озвучку и цветокоррекцию фильма?

— Я найду, но пока не знаю — где. В крайнем случае, кредит в банке возьму.

Мне поступают предложения выкупить фильм за деньги – смешные в мире кинематографа, но нереально большие для меня и моих актеров. Один человек предлагал 50 тысяч долларов и проценты. Я не соглашаюсь. Для меня важно, чтобы премьера состоялась в Минске и участие в фестивале. Если продавать фильм, он уедет в Россию.

В мире кинематографа много проходимцев. Поначалу я тратила на них столько времени… Люди увидели, что на продукте, который мы сделали, можно заработать.

Возможно, я продала бы это кино и отказалась бы от фестиваля, но за такую сумму, чтобы отблагодарить по достоинству всю съемочную группу. Это первые люди, которые в меня поверили и согласились работать бесплатно, потратив все лето. Им родители тоже говорили: «Вы занимаетесь ерундой!».

…Потратить 4 месяца жизни на работу, вложить в нее душу, пережить войну с сельскими жителями — и продать кино за 50 тысяч… Ради чего? Во-первых, дебютное кино должно потом работать на тебя. Во-вторых, мы снимали кино о Беларуси, и я хотела бы, чтобы его увидели, прежде всего, белорусы. Не все меня понимают. Иногда слышу: «Давай! Мы же будем на КиноПоиске». Ребята, какой КиноПоиск? Зачем? Кино пропадет!

— Откуда в тебе эта страсть к кино?

— Еще в школе я думала о том, чтобы поступить на режиссуру. В моем понимании это было круто. Осознания, что это такое, и надо ли мне это, у меня не было. Нельзя пойти на режиссуру в 18 лет: ты ничего не скажешь.

Я выбрала лингвистику и не жалею об этом. Часто прогуливала универ, как и все студенты, впрочем. Зимними вечерами с подружкой мы смотрели хорошее кино. Я поняла, что хочу этим заниматься. Увидела, что Минская киношкола-студия набирает сценаристов и решила пойти поучиться. Уже там ко мне пришло осознание того, что мне не хочется, чтобы фильмы по моим сценариям снимал кто-то другой. Мне будет больно, если кто-то будет показывать то, что я вижу, по-своему.

В киношколе были преподаватели, которые меня зажгли. Александр Богуславский, одержимый авторским кинематографом, Андрей Полупанов.

Сценаристику преподавали Андрей Курейчик и Андрей Карелин. С ними у меня было много конфликтов. Я приходила с синопсисами, которые считала гениальными, а Курейчик мне говорил: «Мы вас учим писать классическую модель сценария, а не авторское кино».

У нас разное представление о кинематографе, о том, как каждый его должен делать. Но я часто вспоминаю, чему нас учил Курейчик, и использую это. Он повторял, что надо писать о том, что волнует, о том, что ты знаешь. Но, пожалуй, главное, чему он меня научил – это пиар. (Улыбается).

— Как ты нашла актеров, оператора, готовых сниматься и снимать бесплатно?

— Я сама в шоке от того, что получилось. Исполнители главных ролей учились в минской киношколе. Мы с ними вместе снимали молодежный сериал «ЛунАриКум». Там и познакомились.

Операторы Кирилл Духновский и Антон Люмо попали в проект по счастливому стечению обстоятельств. Я была поражена тем, как ребята горели фильмом.

— Что ты хотела сказать своим первым кино?

— Я верю в то, что фильмы читают нас. Каждый зритель, исходя из своего мировоззрения, мироощущения воспринимает произведение по-своему. Этот фильм – отражение мира подростка, который закончил школу, но еще не поступил в университет. Он не знает, чего ему ждать от жизни.

Герои фильма отражают типы белорусов. Одна героиня мечтает пройти кастинг, который проводит Джуд Лоу, и уехать в Лондон. Для меня это символ наших девушек, которые хотят выйти замуж за рубеж.

Есть герой, который кое-как закончил школу, раздолбай, но он знает, как заработать деньги в бизнесе, подумывает поехать на заработки в Москву, может быть, потом вернуться и что-то открыть в Беларуси.

Есть девочка, которая рисует, но будет поступать в «нархоз», потому что «надо же деньги зарабатывать».

Я постаралась отразить многие стороны жизни белорусов, но сделать это тонко: не пропагандировать, а отражать.

— Александр Григорьевич в телевизоре есть?

— Нет. Я решила, что Александр Григорьевич и Джуд Лоу в одном кино – это как-то не очень. (Улыбается).

— Почему соседи по даче, где вы снимали кино, объявили вам войну?

— Съемки проходили в Пуховичском районе на даче, которую предоставила в наше распоряжение мама моей подруги – актрисы Светы Соколовской. По соседству – дачники, которые приезжают из Минска.

Мы снимали сцену пьянки у себя на участке. Получалось вяло. Предложила ребятам оживиться и творить все, что душа пожелает. Ребята вошли в раж, и один актер показал свою пятую точку. Сосед увидел и объявил нам войну.

Однажды, после съемок в поле, мы приехали домой уставшие. Сидели, даже друг с другом не разговаривали. Сосед вызывал на нас милицию, пожаловался, что мы шумим. Еще он сказал, что нас тут 10 человек. Мы каждый день ходим по несколько раз в туалет, за неделю уже раз двести это сделали. Сосед беспокоился, что это плохо повлияет на его огород.

Через три часа приехали сотрудники РОВД. Нам предложили вариант: либо оформить это как ложный вызов и сосед платит штраф – 500 тысяч, либо признаем, что мы шумели, но поскольку еще девять вечера, то ничего не нарушили.

Когда милиционеры уехали, мы объяснили соседу, что спасли его от штрафа в 500 тысяч. Он сказал: «Я не хочу, чтобы все узнали, что Александр Григорьевич воспитывает такое поколение. Я не дам вам доснять это кино».

Он настроил против нас весь поселок. Когда приезжала хозяйка дачи — Светина мама, некоторые соседи, встречая ее по дороге к колонке, демонстративно разворачивались и уходили.

Сосед говорил, что видел наше порно в интернете. Это смешно просто, ведь фильма еще нет.

Я была шокирована. Оказалось, Советский Союз живет и процветает. У нас засилье людей, которые родились и выросли в СССР. Они подавляют молодежь с позиции «я старше, значит, знаю лучше». Не знаю, через сколько лет все изменится….

Так совпало, что в нашем фильме главный герой любит свою страну, а родина поворачивается к нему пятой точкой. На уровне человеческом, а не государственном. И что делать? Я сама задаюсь этим вопросом.

Я вроде как и патриотична, но в то же время говорю на русском языке. Меня это смущает.

Мне нужно было отразить страну, а я не могла ее почувствовать и прощупать до последнего момента. Нет у нас идеи, которая объединяла бы всех.

Недавно видела картинку, где на каждой стране Европы были написаны вопросы. Например, почему Россия и Украина конфликтуют? И так далее. На Беларуси был один вопрос: «Почему?».

— Ты говорила, что твой следующий фильм будет на белорусском языке.

— Да. Если я буду снимать дальше про подростков, фильм будет на белорусском. Если это будет кино о семье, то снимать буду в родном Витебске. А в этом городе делать фильм белорусскоязычным — это вранье.

— Ты делаешь первый раз полнометражный фильм и собираешься замахнуться с ним на фестивали в Каннах и Берлине.

— Да, я на фестивальных фильмах росла и воспитывалась. Метить в Голливуд мне не интересно.

— Ты говорила, что не попросила денег у Минкульта, потому что тебе было страшно. Ты не веришь в то, что госорганы дадут деньги человеку с улицы?

— Мне кажется, им вообще это не нужно. На меня бы посмотрели свысока. Обивать пороги в Минкульте, приносить бумажки и ждать подписей — это отнимает время и треплет нервы. Мне кажется, если бы я этим занялась, фильма бы не было.

Тем более, у нас в кино есть постельные сцен, наркотики, алкоголь, жестокость. На это все мне бы государство денег не дало. Сказали бы: «Наша молодежь не такая! Да вы что!».

— Киношкола и Академия искусств каждый год выпускают актеров, режиссеров, сценаристов. Почему, по-твоему, нет белорусского кино?

— Многие приходят туда, потому что это круто. Кто-то идет потусоваться.

Не все умеют собрать команду. Не все мотивированы найти деньги.

Не каждый готов снять кино, а потом получать в личку, что «это лажа». В мире искусства везде завидуют, но у нас этот градус зависти зашкаливает.

А еще я думаю, проблема в том, что у многих нет истории, ради которой они могли бы пойти на все, кроме убийства.

Недавно встретила человека, с которым мы учились в киношколе. У него потухшие глаза. А ведь еще недавно его трясло от кино. Сейчас он свадьбы снимает. Он не один такой. Понятно, почему у нас нет кино?

«Салідарнасць» продолжает проект «Жизнь (не)обыкновенного белоруса». Ждем ваших предложений и приглашений в гости на кухонные посиделки на [email protected].